НАЗАД
Соединение несоединимого
(Античный миф творения человека)
В античной мифологии творцом человечества считался титан Прометей. Начнём с того, что его имя означает "предвидящий". Он наделён пророческим даром и знает то, что неизвестно даже Зевсу. Например, что женитьба Зевса на богине Фетиде приведёт к рождению мощного сына, который свергнет царя богов. Зная заранее, чем закончится восстание титанов, Прометей не участвует в нём, а, следуя совету своей матери Геи (Земли), вступает в союз с Зевсом, чтобы осилить его хитростью. Несмотря на свою лояльность олимпийцам, он сохраняет независимость и позволяет в отношении них дерзкие проделки.
Творение человека происходит с санкции Зевса. Прометей участвует в нём, как грубый мастеровой; он создает только материальную, телесную форму человека, но не способен его оживить. Вдыхает жизнь в тела богиня мудрости Миневра, которая относится к Прометею с симпатией. В таком виде человеческий проект не вызывал особых проблем и вполне согласовывался с намерениями Зевса. До тех пор, пока Прометей не похитил для людей небесный огонь, который превратил человека в совсем иное, чем планировалось изначально. На человечество обрушивается гнев Зевса, а Прометей жестоко наказывается - титана распинают на скале и его печень клюёт орёл. Будучи "предвидящим", Прометей, по-видимому, был в курсе своей участи, но почему-то пошёл на похищение. Что-то он знал, предвидел, закладывая в человека искру небесного огня, становясь его настоящим творцом...
Человек, таким образом, явился результатом конфликта и сам несёт в себе неразрешимый конфликт. Гнев Зевса как раз и вызван совмещением несовместимого, то есть чудовищной противоестественностью. Жалкая человеческая оболочка заключает в себе бесконечный дух, задыхающийся в этой темнице. Претензии человека - божественны, возможности - ничтожны. Его жажда не насыщаема, его вопросы не имеют ответов, но он не может отказаться от их разрешения. Обрести полную меру сознания, значит выпасть из жизни и вкусить ничем не заглушаемую горечь. Небесный огонь не позволяет человеку ни на чём остановится - не только на плохом, но и на хорошем. Всё то, что сделано, всё то, что есть - не нужно. Даже самое великолепное произведение искусства не может быть повторяемо, новый шедевр должен быть чем-то совершенно другим. Человек бежит сам от себя, сам себя преодолевает и никак не может вырваться за свои пределы, как не может остановить этой муки.
У Франсуа Вийона есть стихотворение, прекрасно передающее противоречивость человеческой натуры:
[...]Я знаю всё, я ничего не знаю.
Мне из людей всего понятней тот,
Кто лебедицу вороном зовёт.
Я сомневаюсь в явном, верю чуду.
Нагой, как червь, пышнее всех господ.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.
[...] Не вижу я, кто бродит под окном,
Но звёзды в небе ясно различаю.
Я ночью бодр и засыпаю днём.
Я по земле с опаскою ступаю.
Не вехам, а туману доверяю.
Глухой меня услышит и поймёт.
И для меня полыни горше мёд.
Но как понять, где правда, где причуда?
И сколько истин? Им потерян счёт.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.
А это из "Плаванья" Бодлера:
О странная игра с подвижною мишенью!
Не будучи нигде, цель может быть - везде!
Игра, где человек охотится за тенью,
За призраком ладьи на призрачной воде...
И что это за неутолимая жажда - проклятье или родовые муки? И можно ли в полной мере остаться человеком отказавшись от них, усыпив себя одним из видов снотворного? И не подобно ли сознание разряду, вспыхнувшему между двух полярных противоположностей? И не означает ли тогда, что большая степень сознательности подразумевает и больший накал, больший заряд противоречий.
Но прометеевская история скрывает в себе и странный момент: сочувствующая Прометею Миневра, родилась из головы Зевса и олицетворяет его мысль. Таким образом в этом конфликте титана и обитателей Олимпа присутствует и некий замысел бога…
НАЗАД